Обратная сторона вечности - Страница 102

К оглавлению

102

– А где он живет? – заинтересовался полуэльф.

– Вот в этом и кроется корень проблемы, – вздохнул Номмо, – он живет в Аллефельде.

– Где-где?! – не поверил своим ушам Рогмо.

– Там-там, – передразнил его мохнатый человечек. – В Аллефельде.

– Он что, чудище какое-то?

– Почему сразу чудище?! Вполне приличный пожилой человек – порядочный, мудрый и со связями.

– Никто мудрый и со связями и за полцарства не согласился бы жить в Аллефельде! – воскликнул князь Энгурры.

– Это ты судишь по себе, мальчик. А вот он живет – прижился, значит.

– И кто он?

– Вот этого я не знаю, – немного смутился Номмо, – но одно могу тебе точно сказать – либо он могущественный маг, либо какой-нибудь дух, который не торопится открывать свое инкогнито. В свое время он оказал мне немало услуг – совершенно бескорыстно, безо всякой пользы для себя, потому что, посуди сам, как я мог его отблагодарить? Никак и ничем не мог. Но он весьма благосклонно ко мне отнесся, и я ему доверяю больше, чем кому бы то ни было. Вот к этому человеку мы и отправимся за советом.

– Как его зовут?

– Гайамарт.

Рогмо понимал, что в его положении выбирать не приходится. И кто знает, может, Аллефельд не самое страшное место в мире. Тем более что вряд ли враг станет искать его в печально известном лесу, куда по доброй воле ни один нормальный путник не сунется. Так что, похоже, есть в этом безумии своя система.

– Я согласен, – сказал он наконец.

– Он согласен! – саркастически воскликнул Номмо. – Он согласен и оповещает об этом таким тоном, будто у него есть выбор. Он мог бы погостить у бабушки, мог бы съездить на морскую прогулку, мог бы и просто отдохнуть в летней резиденции, но вместо этого согласен ехать со старым другом в Аллефельд!

– Ну что ты? Я же не хотел тебя обидеть.

– А, да что там! – махнул мохнатой лапкой Номмо. – Чего уж теперь говорить! Одна надежда, что мы повстречаем Гайамарта и он расскажет нам, с чем мы имеем дело и кто нам сможет помочь. А теперь о главном.

Во-первых, нам нужно купить коней и запастись съестным на пару дней вперед. Мы двинемся в путь, как только уладим все дела. Во-вторых, обращаться ко мне будешь иначе. С этого дня я обычный альв по имени Воршуд. И никаких ошибок на этот счет.

– А почему Воршуд? – заинтересовался полуэльф.

– Потому что я и есть самый настоящий Воршуд из славного рода Воршудов. Только, – Номмо тяжело вздохнул, – род наш прервался.

– Как же прервался, если ты жив? И знаешь, никогда не представлял себе, что ты обычный альв.

– А, это долгая история.

– Расскажи.

– Хорошо, но только после того, как мы соберемся в путь.

Они расплатились с хозяином и в первый раз за все время своего пребывания в харчевенке проявили способности мыслящих существ: с точки зрения Жихи, таковым являлось любопытство.

– Как быстрее найти нотариуса, почтенный? – спросил воин.

А мохнатый человечек в это время разглядывал золотые шарики на носках зеленых своих башмачков.

– А вы не слышали? – всплеснул руками трактирщик.

Он был счастлив и полностью отомщен за то, что гости так неприлично игнорировали его в течение всей трапезы. Но вот она – торжествующая справедливость. Сами боги вынудили их заговорить на ту тему, которую Жиха был готов развивать до бесконечности.

Но до бесконечности ему не дали.

– Что случилось? – насторожился мохнатик.

– Беда случилась! Убили нотариуса нынешней ночью какие-то изверги. Контору его спалили и в доме все бумаги уничтожили. А ведь весь Гатам знал, что у старика за душой ни грошика. Хоть бы поинтересовались куда лезть...

Почтенный Жиха внезапно обратил внимание на то, что гости его как бы и не слушают. А лица у них немного растерянные, оторопевшие и печальные.

– Вы знали нотариуса? – спросил хозяин харчевни.

– Нет, только понаслышке, – ответил Номмо.

Он предпочел не объяснять, что эльф Аэдона имел дело с прадедом нынешнего нотариуса и оставил свое завещание в расчете на то, что исполнять его волю будут уже потомки. По той же причине Рогмо не заходил к родственникам своей матери. Официально они, конечно, считались родней, но на самом деле встретили бы его уже взрослые внуки, которых он и в глаза не видел. Полуэльф живет не столько, сколько чистокровка, но тоже надолго переживает обычных людей.

Несмотря на заведомую безнадежность предприятия, двое друзей решили побывать в доме старика. Они уже успели убедиться, что враг допускает иногда очень грубые ошибки (а в том, что смерть нотариуса из Гатама – дело рук неведомого врага, они не сомневались: слишком уж много случалось совпадений, чтобы они оставались случайными). И Рогмо, и Номмо надеялись, что какой-то шанс узнать о судьбе завещания Аэдоны у них все же есть. Поэтому, разузнав дорогу у словоохотливого трактирщика, они немедленно отправились прямо в контору. Она находилась на первом этаже дома, в котором вот уже четыре поколения подряд жили нотариусы Гатама.

Там царила атмосфера скорби и горести, и им было крайне неудобно беспокоить родственников погибшего в такую минуту, но ведь выхода у них не было. Ответственность за переговоры принял на себя Рогмо.

– Я глубоко сожалею о случившемся, – подошел он к пожилому уже мужчине, сыну нотариуса, который по закону Мерроэ принял от отца его должность. – Приношу свои соболезнования.

Мужчина поднял на него красные и вспухшие от недавних слез глаза.

– Чем могу? – Даже в горе он был предельно вежлив в обращении.

– Мне крайне неприятно беспокоить вас именно сейчас, но я прошу всего несколько минут. Я Рогмо, сын князя Аэдоны.

102