Обратная сторона вечности - Страница 120

120

Выросший в суровом мире, среди скудных степей и равнин Фарры, император тянулся к красоте со всем пылом утонченной натуры. Он радостно приветствовал любого, кто пожелал бы создать истинное произведение искусства, и потому к его двору постоянно прибывали живописцы и скульпторы, ювелиры и механики. Дворцовый парк был уставлен изящными статуями, изваянными из мрамора и отлитыми из серебра и черной бронзы. Картинная галерея Ира славилась теперь на весь Вард.

Каэтане особенно понравилась скульптурная композиция, изображавшая двух пантер, сплетенных в смертельном объятии. Оскаленные пасти, выпущенные когти, напряженные тела – все было сделано с таким мастерством, что невольно поражало воображение.

– Хочешь, я порекомендую тебе этого скульптора? – опросил Зу, наблюдая за тем, как Каэ не сводит глаз с черных бронзовых пантер.

– Еще бы!

– Тогда сегодня же прикажу, чтобы он явился на вечерний прием, и представлю его тебе. Ты хочешь, чтобы он сделал что-нибудь особенное?

– Да! И не одну скульптуру. Но прежде всего хочу заполучить статую Аджахака.

– Твоя правда, – наморщил лоб аита, – как это я сам не догадался? Дракон – это ведь прекрасно.

– Просто ты не видел его своими глазами, вот и не подумал. А я налюбоваться на них не могу. Жаль только, что они редко посещают нас. У них своя собственная жизнь, своя собственная вечность.

– Я тебе немного завидую, – признался император.

– Ничего, может, когда-нибудь я уговорю если и не самого Аджахака, то Сурхака или Адагу, чтобы они навестили тебя.

– Ну, – рассмеялся Зу, – тогда моя власть будет незыблемой до конца жизни...

А уже через час они сидели вместе с Агатияром, запершись в самых дальних покоях дворца, и двойная охрана, состоящая из отборных акара и сангасоев Траэтаоны, стерегла их.

*** * ***

Агатияр был взволнован. Он долго готовился к разговору с Каэтаной и, чтобы ничего не упустить, расписал все по пунктам на большом листе бумаги, который и выложил перед собою на стол, не успели они расположиться поудобнее. Император, конечно же, выбрал себе место, чтобы лучше видеть свою богиню, но визирь не стал заострять на этом внимание. В конечном итоге, мальчик скоро расстанется с ней – кто знает, как надолго.

– У нас случилась масса странных и тревожных событий, – начал он, кашлянув. – О многих мы тебе писали, в общих чертах ты и сама знаешь причину. Так что я не стал бы без нужды портить тебе настроение, но, видимо, придется. Потому что мне нужен твой совет.

– А мне твой, – сказала Каэ. – Я сама немного растеряна, хоть и понимаю, что мне это не к лицу. Но тебе-то я могу признаться в том, что нити событий обрываются у меня в руках и я остаюсь с чем была. Я знаю, что у нас есть общий Враг. Я знаю, что Он намерен проникнуть в наш мир, и все события в целом указывают на то, что время Его появления приближается, но о подробностях я могу только догадываться. Что у вас случилось особенного?

– Все сразу. Во-первых, пропали в пустыне Урукура наши ийя, и ни слуху ни духу. Отправились в оазис...

– К вайделотам? – спросила Каэ.

– Да, решили объединить усилия, чтобы разобраться с проблемой. Объединили вот... Ни сообщений, ни писем. Ни даже сведений о том, живы они или погибли.

– Не терплю неизвестности, – согласилась Каэтана. – Но это дело поправимое. Вот что, Агатияр, ты не спеши посылать отряд. Я попробую сама выяснить, что с ними случилось, и сегодня же.

– Да я уже послал отряд, – печально ответил визирь. – И не кого-нибудь, а саракоев, которые в этой пустыне выросли и с младых ногтей ее наизусть выучили.

– И что?

– Они тоже пропали.

– Ну, тогда надо обращаться к самому Лахаталу. Вайделоты его, храм его. Пусть поможет.

– Боюсь, нам он помочь не захочет, – вставил император. – Я не чувствую его благорасположения еще со времен ал-Ахкафа.

– По-моему, тебе это ничем не мешает.

– Это правда.

– Хорошо, с вайделотами и ийя разберемся немного позже. Что еще?

– Талисман Джаганнатхи...

Каэтана понурилась и тяжко вздохнула. Вещи, принадлежавшие Джаганнатхе, преследовали ее, не давая спокойно жить. Вот и ее милому императору пришлось иметь с ними дело, а Каэ видела, что может произойти с тем, кто прикоснулся к подобной вещи. Энгурра разорена и снесена с лица земли, Декла стал предателем и покинул страну, которую некогда любил больше жизни...

– У тебя все еще есть талисман Джаганнатхи? – спросила она осторожно.

– В том-то и беда, что уже нет, – ответил вместо императора Агатияр. – Видишь ли, эта мерзостная штуковина попыталась искушать нашего Зу. Она заговорила с ним...

– Очень неприятный собеседник, должен тебе сказать, – вставил император.

– Я испугался и решил спрятать ее от греха подальше, – продолжил Агатияр. – Мы с Зу все никак не могли решить, что же с ней делать и как передать тебе. А наш придворный маг услышал зов разъяренного своей ненужностью талисмана и решил с ним позаниматься в тишине и покое. Он изъял его из тайника и попытался что-то такое сделать... В общем, он дорого заплатил за свою собственную глупость и самонадеянность. Но главное, что талисман похищен и теперь, наверное, находится в руках Врага.

Агатияр ожидал, что это известие премного огорчит Интагейя Сангасойю. Но вопреки его ожиданиям она обрадовалась:

– Ну и хвала небу, что вы избавились от этой напасти.

– Да, но мы потеряли его.

– Лучше пусть так. Кто знает, чем грозит длительное пребывание этой вещи рядом с любым, даже самым сильным и чистым человеком. Мага, конечно, жаль. Ты слышал, – спросила Каэ без всякого перехода, – что на севере объявился новый персонаж – некий вождь, объединивший под своей рукой варварские племена? Что будто бы он в несколько недель завоевал Сихем и теперь собирается двигаться на Бали? И главное – он разорил все храмы и ввел культ нового бога, Ишбаала?

120